Темный - Страница 11

Потом эльфы запели. Я никогда не был поклонником пьяных застольных песен, тем больше эльфы удивили меня и в этот раз. Начал Отаро. Он уселся на своем стуле, сложив под себя ноги, пару раз глубоко вздохнул и затянул песню. У него оказался хорошо поставленный для этого дела бархатный голос. Потом начали подпевать остальные. Видимо это была мужская песня — дамы молча слушали вместе со мной. Слова песни были мне не понятны — наверное, какой-нибудь древний эльфийский язык — но удовольствие это не уменьшало. Я тупо сидел с открытым ртом. Ничего прекраснее этого эльфийского хора мне никогда слышать не доводилось.

— А о чем эта песня? — Спросил я у Отаро, когда они закончили. — Я не разобрал слов.

— Да практически ни о чем. — Ухмыльнулся Первый. — Наши песни это просто набор сочетающихся друг с другом звуков, которые образуют слова начисто лишенные смысла, но хорошо звучащие вместе с другими такими же словами. Понимаешь, наши песни не рассказывают историй, скажем о несчастной любви, или о великом подвиге. Они воздействуют гораздо глубже. Вызывают в человеке определенные чувства. Скажи, какие чувства ты испытывал, пока слушал?

— Умиротворенность, — уверенно заявил я, — спокойствие. И еще, кажется, не любовь, а скорее искреннюю привязанность ко всему, что меня сейчас окружает.

— Даже к Кайрил? — Лукаво спросил Отаро.

— Представь себе, — подтвердил я.

— Ты правильно понимаешь наши песни! — Одобрительно кивнул Отаро. — Эта называлась «Тепло домашнего очага».

Как я понял, после песни хмель выветрился из головы не только у меня. Эльфы приготовились к смене блюд. Стол покрылся пирожными, булочками и прочими сладостями. К ним подали горячий чай с каким-то сладковатым ликером.

Ужин закончился как-то само собой. За окном уже давно стемнело, и эльфы постепенно начали расходиться. В конце концов, остались только я и Отаро. Я развалился на стуле и бессмысленно пялился в потолок. Брюхо было забито под завязку. Если бы мои повара меня так кормили, я бы уже давно разжирел.

Впечатления от этого вечера у меня остались самые положительные. Даже на пирушках, среди своих соратников, я никогда не ощущал такой дружеской атмосферы. Впрочем, откуда ей взяться, если при дворе у меня не было настоящих друзей. Для монарха с такой репутацией как у меня, друзья — непозволительная роскошь. Но что изменилось сейчас? Я знаком с этими эльфами всего один день, но почему мне так хорошо среди них? Об этом определенно стоило подумать…

Я заметил, что во время самого ужина никто даже не обмолвился о ватари и теперь счел возможным поподробнее расспросить об этом Отаро. Он посерьезнел, внимательно посмотрел мне в глаза, вздохнул и начал:

— Впервые Они появилась в наших лесах десять лет назад. И тогда же начались исчезновения. Сначала никто не знал, что происходит. Ватари вели себя осторожно и охотились только на одиночек, группами по три-четыре человека. Мы были сметены и испуганы, но, тем не менее, для безопасности, стали выходить в лес небольшими отрядами. Тогда то мы и столкнулись с Ними в сражении. Знай, странник Эзи, эльфы считаются непревзойденными охотниками в этих местах. Я не хвастаю, это факт. Мы хорошо управляемся луками и копьями, мы быстро и бесшумно двигаемся по лесу, но, тем не менее, сила оказалась не на нашей стороне. Ватари ловко сражались своими поки. Их удары были такими мощными, что сбивали с ног. Раны, нанесенные ими достаточно болезненны, чтобы утратить возможность быстро передвигаться и здраво рассуждать. Тех, кого Им удалось достать, Они забирали с собой. Тогда еще никто не знал, зачем Им это нужно.

— У Айвел тоже были серьезные раны, как же ей удалось скрыться?

— Айвел — собирательница. У нее при себе оказался сверток с наркотической травой, которая притупила боль и дала силы. Ватари нагнали ее только у стоянки рейнджеров, где ты и устроился. Так, ты меня сбил… На чем я остановился?

— На том, что эти маньяки утаскивали куда-то твоих соплеменников.

— Точно. В общем, наши потери все росли. Мы проигрывали Им во всем: в численности, в умении сражаться, в выносливости. Единственным нашим преимуществом оставалась скорость. Если была возможность скрыться — мы убегали, если нет — принимали бой и терпели неминуемое поражение. Как-то раз трем лучшим следопытам удалось проследить за ватари, захватившими рейнджера, до самого лагеря. Там они стали свидетелями Их кровавого ритуала и последующего пиршества. К несчастью, их заметили. Только одному следопыту удалось живым добраться до селения. Хотя он был весь исполосован поки и прожил недолго, он успел поделиться увиденным с соплеменниками. С тех пор страх перед ватари только усилился.

Этот кошмар длился четыре года. Не выходить в лес было нельзя, ведь нашим основным занятием является охота. Мой отец, Первый Ким, принял все возможные меры предосторожности, чтобы сократить потери, но, тем не менее, захваты продолжались.

Это закончилось так же внезапно, как и началось. Однажды ватари просто ушли. Мы, наконец, вздохнули с облегчением. Все надеялись, что кошмар кончился навсегда. И вот теперь они вернулись.

Отаро тяжко вздохнул и вновь поймал мой взгляд.

— Сегодня был Совет Старейшин. Все проголосовали за введение мер, составленных моим отцом.

— В чем они заключаются?

— Да так, — махнул рукой Первый, — не ходить в лес ночью, не охотиться в одиночку, держаться подальше от открытых пространств. Ты понимаешь, что это значит? Мы на своих же землях, из лучших охотников вновь превратились в перепуганных зверьков! И все эти запреты лишь незначительно уменьшат число жертв!